Леон Бакст «Ужин», 1902

Русский музей, Санкт-Петербург

Ар нуво (модерн)

Однажды два художника, объединенные дружескими чувствами и близостью к группе «Мир искусства», Леон Бакст и Валентин Серов, наслаждаясь видом улиц ночного Парижа, решили зайти в кафе. В самом дальнем углу сидела женщина, портрет которой Бакст не преминул нарисовать на салфетке. Ею была Анна Кид, жена основателя «Мира искусства» Александра Бенуа. Что ж мир тесен… Особенно это касается Парижа тех годов, притягивающего к себе магнитом творческую элиту из других стран, в том числе и России.

Картина, перенесенная с салфетки на полотно, не прошла незамеченной среди критиков, увы, не всегда благодушно настроенных. «Невыносимая вещь!», – вырвалось при виде полотна у известного ценителя искусства Владимира Стасова. Хотя, казалось бы, ничего шокирующего в картине нет: более чем традиционная тема скучающей незнакомки, импрессионистическая манера письма. Если бы рядом с женщиной сидело несколько веселящихся мужчин – полотно могло походить на произведения Тулуза-Лотрека и других импрессионистов. Однако Бакст не только запечатлевает увиденное, но и стремится его преобразить.

Основным мотивом полотна является динамика очертаний окружающей обстановки и самой женской фигуры, достигаемая удачным соположением ритма белых и голубых плоскостей, краев скатерти и волнообразного платья дамы в нижней части картины. Затем же это движение замирает, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Руки незнакомки, ее лицо и шляпка, непропорциональность которой заставляет вспомнить о цветочном бутоне, расположены уже на одной линии.

Художник также использует игру цветом, построенную на перекличке волос дамы и апельсинов, что делалось как бы в пику реалистическому подходу Серова в его «Девочке с персиками». Бакст оставляет лицо женщины как бы незаконченным, что позволило ему подчеркнуть таинственность, неосязаемость этой дамы, соседствующие с чувственной красотой, которая может доходить до порочности.